Сколько всего сограждан «укокошили» и «испортили» в НОКПНД, залечив до смерти или до инвалидности, мы вряд ли когда–нибудь узнаем. О трех–то жертвах местной психиатрии мы и то узнали только потому, что все они — из одного маленького Краснообска и пострадали примерно в одно время. И потому, что их родные и близкие нашли в себе силы и терпение, чтобы, объединившись, вступить в схватку с бездушной циничной Системой...
А Система словно отстаивает положение, при котором гибель и увечья людей в условиях медучреждений — естественные издержки процесса лечения (лечения, понимаете?!). Во всяком случае, она делает все, чтобы так называемые эскулапы не пострадали. Долго и упорно законники не видели вины персонала НОКПНД в смерти Алексея Чепеля и Оксаны Беленко, а также в причинении тяжкого вреда здоровью Вадима Вихляева.
Последнего «закормили» таблетками до общей атонии желудочно–кишечного тракта, из–за чего парень около трех недель пролежал без сознания на аппаратном дыхании, а по окончании лечения получил первую группу инвалидности. Жалоба на сей счет поступила к прокурору Железнодорожного рай-она еще в начале января 2002 года. А прокурор — Юрий Бурда — то ли решил, что жалобу ему адресовали по ошиб-ке, то ли не сообразил, что вообще–то Уголовный кодекс распространяется и на медиков, то ли еще чего... Только его прокурорское реагирование свелось к пересылке жалобы в облздрав. И уже через месяц с небольшим оттуда пришел ответ заявительнице: «Ваша жалоба была внимательно рассмотрена комиссией специалистов управления здравоохранения. При расследовании были отмечены недостатки... Действительно, состояние Вашего сына определялось побочными проявлениями лекарственных препаратов... Лечащий врач Вашего сына, заведующая 1–м отделением, наказана в административном порядке».
А кто эта врач? Да та же самая Ирина Платонова, которую позже обвиняли в неосторожном убийстве А. Чепеля, но прекратили–таки дело по амнистии. А тогда обозначенная комиссия специалистов подготовила для райпрокурора Ю. Бурды справку с нерадостными выводами и насчет правильности диагностики больного, и насчет лечения. Лечение галоперидолом было противопоказано — побочные проявления в виде нейролептического синдрома стали очевидны практически с первого дня лечения, но «кормить» им продолжали. А в результате и развился злокачественный синдром с тяжелыми последствиями... Словом, комиссия предлагала: Платонову — на аттестационную комиссию, а к администрации НОКПНД — принять меры. В диспансере тут же издали приказ: Платоновой — строгий выговор, завотделением Смирновой — выговор, замглавврача Верещагиной — замечание, да еще усилить контроль за лечебно–диагностическим процессом. Вот, собственно, и все...
Так и не дождавшись от наших доблестных процессуалов должного прокурорского реагирования, в самом конце прош-лого года г–н Вихляев сам направил жалобу на имя замгенпрокурора по Сибирскому округу Валентина Симученкова. Там, в частности, говорилось: «Согласно ответу администрации Новосибирской области, лечение проводилось некачественно, и виновные в этом должностные лица были наказаны в административном порядке. Но в уголовном порядке никто не был наказан, и заявление моей матери осталось без рассмотрения, даже утрачено, так как в соответствии с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела указано, что сообщение о совершенном преступлении якобы поступило только 18.10.2004 года».
Таким образом, г–н Вихляев фактически уличил райпрокуратуру в том, что почти три года, поплевывая на закон в части сроков рассмотрения заявлений, она нарушала конституционые права гражданина (на судебную защиту, например) и создала препятствия к возмещению причиненного ему вреда. И вот тут началось второе действие «процесуальной комедии».
В декабре прошлого года следователь райпрокуратуры Острецов отказал в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока давности. Его решение райпрокурор вынужден был отменить после вышеприведенной жалобы Вихляева. Очевидно, законники поняли, насколько некрасиво смотрится «финт»: три года как бы укрывали преступление, а затем «умыли руки» ввиду истечения срока давности... И в конце января года текущего следователь той же райпрокуратуры Большаков вынес следующее постановление об отказе, где между строк просматривается вызов. Ибо строки гласят: «Исходя из вышеизложенного следует, что лечение, произведенное врачом–психиатром Платоновой И. П., не могло причинить гр. Вихляеву тяжкого вреда по неосторожности». А это — прямое противоречие той справке, которую тремя годами раньше в райпрокуратуру прислали из обладминистрации. Естественно, появилась еще одна жалоба, повлекшая отмену и этого отказного.
Но 8 апреля появился новый «отказняк», изготовленный опять же следователем Острецовым. Его «фишка»: нет достаточных данных о причинении врачами тяжкого вреда здоровью Вихляева — степень тяжести устанавливает судмедэкспертиза, а ее проводят лишь при возбужденном уголовном деле. Понятно вам?! Дело не возбуждают, потому что нет экспертизы, а экспертизу не проводят, потому что нет дела. И следующее аналогичное постановление Острецова от 27 апреля закрепляет такой «каламбур», слегка смахивающий на то, за что в НОКПНД «кормят» нейролептиками. Хорошо еще, и его отменили как незаконное. А 23 июня вторую попытку отказа предпринял следователь Большаков. На сей раз он признаки преступления тут все–таки усмотрел. Но вернулся к варианту, с которого начали — сроку давности: максимальное наказание тут — год лишения свободы, а прошло уже четыре...

Виктор АНТРОПОВ